Шансов пробиться в “высшую лигу” политической элиты у региональных чиновников не так уж и много. Впрочем, удержаться таким людям во властной обойме еще сложнее, чем попасть в нее.
Проблема в том, что “социальные лифты” прочно застряли на верхних этажах и к провинциалам спустятся не скоро… по крайней мере, не при этом политическом режиме.
Наш сегодняшний собеседник, кандидат политических наук Досым Сатпаев, считает такую кадровую политику недальновидной и усматривает в ней ряд угроз для безопасности Казахстана. - Досым Асылбекович, насколько реально сегодня из глубинки попасть в центр, как в советские годы? - Вряд ли стоит проводить исторические параллели. Советская система формирования управленческих кадров долгое время (по крайней мере, до 1970-х) базировалась на принципе многоступенчатого восхождения к вершинам власти в рамках партийного бюрократического аппарата.
Член партии мог сделать себе карьеру от простого рабочего до директора завода и далее передвигаться в центр. Здесь главными были лояльность к системе и практический опыт управления. Чуть позже при Л.Брежневе появилось понятие “золотая молодежь”, что означало становление некой партноменклатурной касты, где дети партаппаратчиков уже имели “золотые парашюты” с точки зрения своего карьерного роста. Но даже тогда все еще работали разные институты социализации по линии “школа – комсомол – завод (или университет, ПТУ, вечерняя школа и т.д.) – партия – карьерный рост”, которые позволяли многим из низов подняться выше. Особенностью сегодняшнего Казахстана является то, что кадровой политикой у нас на самом деле занимается не государство, а теневые группы давления. Именно принадлежность к той или иной околовластной группировке увеличивает шансы на попадание во властную обойму. Хотя этот фактор может иметь и обратную сторону. Ослабление группы и ее лидера часто бумерангом бьет по ее участникам, которые в лучшем случае теряют посты, а в худшем видят небо в клеточку или становятся эмигрантами, вне зависимости от своих способностей и прежних заслуг. Таким образом, попасть из глубинки в политическую элиту можно, но в большинстве случаев лишь по принципу “паровоза”, когда у тебя есть “патрон” и тянущая вверх группа поддержки. При этом принцип “меритократии”, о котором сейчас любят говорить наши чиновники, здесь ни при чем. - А много ли среди современной политической элиты выходцев из народа (из бедных семей, из аулов)? - Если брать представителей старшего поколения, в том числе входящих в так называемую “старую гвардию” президента, то многие из них сделали себе карьеру еще при советской системе, в рамках партийного отбора кадров. И большинство из них не родились с “золотой ложкой” во рту, как и сам глава государства. - В одном из интервью нашему изданию вы отметили, что региональную элиту не стоит недооценивать – в перспективе она может представлять серьезную силу в “сумеречной зоне”. Но какая это будет сила: полезная или губительная? - Действительно, тема, связанная с региональным фактором в период смены власти, очень интересна как с научной, так и с прикладной точки зрения. Именно поэтому в нашей новой книге: “Сумеречная зона”, или “ловушки” переходного периода” мы также сделали на ней акцент. В частности речь шла о том, что этот период будет характеризоваться более активным участием региональных элит в борьбе за власть на местном и центральном уровнях, и это может еще больше спровоцировать процесс фрагментации политического пространства. Тем более что, как показал наш экспертный опрос в рамках данного научного исследования, фактор противоречий “центр-периферия” является третьим по значимости в списке тех конфликтов, которые представляют наибольшую угрозу для Казахстана. Нельзя исключать того, что в период обострения внутриэлитных противоречий в борьбе за власть региональные игроки тоже попытаются повлиять на внутриполитическую ситуацию в стране, в том числе посредством манипулирования социальным недовольством на местах. - Сегодня о “социальных лифтах” говорят много. Но с чем мы имеем дело: с конкретным механизмом или просто фигурой речи? - По поводу понятия “социальный лифт” есть много разных точек зрения. Например, одни считают, что это система вертикальной мобильности людей на основе их способностей, независимо от социального или этнического происхождения. Другие утверждают, что в любом обществе есть не один “социальный лифт”, а несколько – у каждой социальной группы, со своей иерархией и потолками. Но с точки зрения формирования эффективного механизма циркуляции управленческих кадров все эти “социальные лифты” должны иметь горизонтальные связи, когда любой человек может перейти из одного социального слоя в другой не по протекции, а благодаря своим способностям. В наших условиях это уже проблематично, поскольку протекция и “связи” доминируют над образованием и профессиональным опытом. В такой ситуации, как я уже говорил, принцип “меритократии” работать не будет. Кроме того, есть проблема неравного доступа к получению образования из-за наличия серьезного разрыва в уровнях доходов населения, а также по причине низкого качества самого образования, что автоматически снижает планку “человеческого капитала”, который неконкурентоспособен как внутри страны, так и за ее пределами. Наиболее уязвимой группой является сельская молодежь, которая больше участвует во внутренней миграции и подвержена риску маргинализации в крупных городах. Тем более что распределение молодежи по социально-экономическому статусу соответствует существующей социальной структуре общества, где незначительный слой элиты и среднего класса сочетается с более обширным протосредним классом (социальная группа, которая стоит на границе между средним классом и малоимущими) и бедными слоями населения. Естественно, что молодые представители каждой из этих социально-экономических групп имеют разные стартовые возможности как в получении образования, так и в поисках работы. Добавьте сюда еще слабость базовых институтов социализации, которые во многих странах также играют роль “социальных лифтов”. Речь идет о политических партиях, профсоюзах, неправительственных организациях, университетах, СМИ и т.д. Реальная, а не мнимая деятельность этих игроков, плюс конкуренция между ними автоматически поднимают наверх большое количество способных людей, из которых тоже может формироваться политическая элита. Таким образом, любая административная реформа и попытка запустить “свежую кровь” в управленческий аппарат не будут эффективными в том обществе, где многие люди при всем своем желании и способностях все время будут упираться в искусственные потолки негласных правил игры, где главным является не вопрос: “Что ты умеешь?”, а вопрос: “Под кем ты ходишь?” - А как вы оцениваете идею создания в Казахстане элитного корпуса государственных служащих? Не превратится ли и он в еще один коридор для избранных? - В той административной реформе, которую сейчас пытаются провести, есть и рациональные зерна. Например, можно полностью поддержать идеи, касающиеся усиления защиты административных государственных служащих в случае смены руководителей, а также введения запрета на групповые откочевки чиновников вслед за своим шефом – подобные явления не только нарушали преемственность в реализации государственных программ, но и порождали депрофессионализацию среди госслужащих среднего и низового уровня. Как показывает опыт других стран, именно чиновники этого уровня в основном остаются одни и те же, вне зависимости от любых политических перестановок. Таким образом, это обеспечивает преемственность в функционировании всего государственного организма. С другой стороны, в этом заложена большая проблема. Ведь преемственность может быть не только в эффективном государственном менеджменте, но и в тех пороках, которыми часто страдает бюрократический аппарат, что сводит на нет многие инициативы сверху. Поэтому было бы наивным ждать быстрых позитивных результатов от появления управленческого корпуса “А”, состоящего из 500 с лишним, как было заявлено, некоррумпированных, высококвалифицированных государственников. Определенные вопросы вызывает и сам механизм формирования корпуса “А”, так как, судя по всему, на начальной стадии отбирать в него кандидатов будут из уже действующих и проверенных системой государственных служащих. При этом данный отбор будут делать сами чиновники, входящие в Национальную комиссию. Есть риск того, что по мере увеличения толкучки перед входом в группу “А” сложится новый коррупционный рынок проталкивания своих людей в элиту внутри элиты. Но создание элиты внутри элиты – это то же самое, что повесить в автомобиле новый освежитель воздуха вместо замены плохо работающего двигателя. Ведь телегу опять поставили впереди лошади. Без политической реформы, результатом которой должно быть большое количество социальных и политических институтов, где мог бы формироваться будущий кадровый резерв страны, данные попытки будут бесплодны. Кстати, еще одной кадровой скамейкой могли бы быть институты местного самоуправления, а также выборные акимы низового уровня, которые прошли бы “огонь и воду” общения с народом. Но это только в случае прямых выборов, без посредничества маслихатов, как сейчас это пытаются сделать. Ведь одним из главных индикаторов административной реформы было названо “…повышение уровня доверия населения к системе отбора кадров и уровня доверия государственных служащих к соблюдению принципов меритократии”. Но население больше интересует не то, как будет формироваться группа “А”, а качество государственных услуг на низовом уровне, где часто сидят чиновники, которых при всем желании даже в группу “Э” или “Ы” не включишь. - Если посмотреть в практической плоскости, то каковы на сегодня реальные возможности и способы пробиться из провинции в центр? - Либо сейчас использовать принцип “паровоза”, прицепившись к той или иной группе, имеющей сильные позиции в Астане, либо набраться терпения и ждать своего звездного часа, когда смена власти рано или поздно приведет к перетряхиванию всей управленческой элиты и бюрократического аппарата. В этом случае шансы на более быстрый карьерный рост увеличатся. Хотя это всегда было характерно для таких периодов. В то же время есть другая проблема. Это отсутствие циркуляции управленческих кадров из центра в регионы. Многие стараются прорваться в Астану из провинции, но не наоборот. В результате возникает дисбаланс, когда более или менее способные кадры стараются уехать в Астану или Алматы, а качество государственного управления на местах довольно низкое. Конечно, были попытки исправить ситуацию, в том числе через программу “С дипломом в село!”. Но это лишь капля в море проблем.
Источник: http://camonitor.com/archives/7472 Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на © camonitor.com
Комментариев нет:
Отправить комментарий