По мнению независимых наблюдателей, схема реализации автомобилей отечественного производства на внутреннем рынке Узбекистана за национальную валюту абсолютно идентична той, что использовалась при покупке иностранной валюты в еще недавно действовавших обменных пунктах республики.
И там, и здесь, в очереди доминируют подставные фигуры, в задачу которых входит не подпустить к окошку тех, кому действительно необходимы доллары или автомобиль. Всего же в толпе три категории граждан.
Первая – подставные. Эксперты склонны считать, что подставных в очереди процентов 70. Если говорить о договорах на приобретение машины, в задачу данного контингента входит выбрать лимит договоров, который в силу искусственно созданного дефицита существует всегда. Так же, как существовал и лимит валюты, выделяемой ежедневно каждому обменному пункту. Это ударная сила. У обменных пунктов ее функции выполняли отряды баб особого назначения, у автосалонов, в силу специфики реализуемого товара, соотношение полов приблизительно равное.
Эта категория ведет борьбу не за машину, а за очередь на ее получение. Очередь, которую затем можно выгодно продать. Пробившись к окошку и получив заветный договор на тот или иной автомобиль, «подставной» работает не на себя, а на того, кто его нанял за определенную сумму, того, кто постоянно находится вне поля зрения и фамилия которого – великая тайна есть.
Оплачивает договор тоже не подставной, в ход идут деньги именно того, кто в тени. И тот, кто в тени, потом продаст этот договор и, соответственно, очередь тому, кто желает быстро и без проблем приобрести автомобиль. Причем, продаст за хорошие деньги. Если договор заключен на Nexia, размер дополнительной оплаты за срочность составит 2-2,5 тысячи долларов. Lacetti – столько же, если это Captiva – 5-6 тысяч долларов США.
По мнению экспертов, все подставные (это сотни человек у каждого автосалона) работают, максимум, на двоих-троих воротил теневого бизнеса. Они и легализуют «грязные» деньги, массово оплачивая 70 процентов всех договоров, выданных гражданам страны за короткий отрезок времени. Поскольку оплата производится по паспортам подставных, деньги из «грязных» автоматически становятся «чистыми». Именно по паспортам подставных фигур покупали ранее и валюту в обменных пунктах. Подставные в лучшем случае имели 20 тысяч сумов с 200-500 долларов, то есть менее 1 процента. Скорее всего, не более 100 долларов с каждого договора на приобретение автомобиля им платят и сегодня.
Дальнейшая процедура продажи договора, а фактически – очереди на получение машины, выглядит вполне пристойно. Человек, оплативший 85 процентов стоимости автомобиля, либо передумал его покупать, либо не в состоянии найти недостающие 15 процентов. И он переуступает договор тому, у кого эти деньги есть…
Вторая категория – процентов 20 от общего числа, стоящих в толпе. Это люди, рискнувшие самостоятельно сделать бизнес на искусственном дефиците авто отечественного производства на внутреннем рынке. Они скидываются деньгами семьями, нередко взяв взаймы у родственников, а затем также, как и представители первой категории, оккупируют автосалоны, загодя получив информацию о дате начала реализации «сумовых» договоров на приобретение машины. Им тоже необходимо пробиться к заветному окошку, поскольку деньги надо отдавать. Механизм их последующих действий выглядит следующим образом. Либо, как в выше описанном случае, попытаться найти клиента, готового заплатить сверху. Либо поставить автомобиль дома как конкретное воплощение вложения капитала. Зачем и почему, спрашивается?
Согласно действующему в Узбекистане законодательству, купивший машину гражданин, не вправе продавать ее в течение года. Норма введена, дабы уменьшить объемы спекулятивных сделок. Спекулятивные сделки опять-таки обусловлены искусственно созданным дефицитом машин на внутреннем рынке и постоянным повышением стоимости отечественных авто, инициируемых «Узавтопромом». В результате покупка машины стала выгодным вложением капитала. К примеру, человек 7 лет назад купил седан Nexia, который со всеми наворотами и сигнализацией обошелся ему в 11 тысяч долларов США. Спустя полтора года, то есть чуть более пяти лет назад он продал эту же машину за 18 тысяч долларов. Причем, продал мгновенно, так как на базаре машины того же года выпуска на тот момент стоили 19-20 тысяч долларов. Да, потом цены упали. Но такое было.
Система работает и сейчас. Нонсенс, но Узбекистан – единственная страна на планете, где подержанный отечественный автомобиль стоит дороже нового. Нонсенс, но за границей автомобили узбекской сборки стоят на треть дешевле, чем в стране, где их выпускают. Хуже того, есть основания предполагать, что в конце ноября этого года «Узавтопром» вновь инициирует очередное повышение цен.
Так вот, получив договор, представитель второй категории может либо перепродать его (уступив очередь), либо приобрести автомобиль, а через год хранения его дома, продать на базаре, но по цене значительно выше той, за которую он его приобрел в автосалоне. Выгода гарантирована – цены растут, а машин на внутреннем рынке строго ограниченное количество. Кстати, не потому что их не хватает на всех. Хватает и с лихвой. Но игра на дефиците позволяет делать деньги из воздуха.
Третья категория граждан в очереди самая малочисленная – не более 10 процентов от общего количества. И им сложнее всего. Они не имеют тылового прикрытия, физически обеспечивающего своевременный прорыв к окошку. Так было и у обменных пунктов. Случайных и наивных просто выбрасывали из толпы, нередко с нанесением серьезных телесных повреждений. Они действительно хотят купить машину за сумы и у них есть для этого деньги. Но у этой, единственно относительно добропорядочной категории граждан, наименьшее количество шансов приобрести договор. Только – если очень повезет.
Кому выгодны схемы реализации отечественных легковых машин, почему они действуют, несмотря на очевидную для всех солидную криминальную составляющую, какие проблемы позволяют решать?
Первое, если говорить о чиновниках. Пополнение бюджета сумовой наличностью. Можно сократить сроки задержки выплаты зарплат работникам бюджетной сферы, пенсий и социальных пособий, а также выкроить средства на проведение масштабных акций. В данном случае – на празднование Дня независимости. И не суть важно, что деньги в бюджет влились из теневого сектора и работать они в дальнейшем будут тоже на теневой сектор, и теневой сектор откачает их еще и со своими процентами. Не важно. Главное – своевременно отчитаться и в результате сохранить должность и сопутствующие ей социальные и материальные дивиденды.
Второе, если опять-таки говорить о чиновниках. Можно рапортовать по макроэкономическим показателям, констатируя повышение курса национальной валюты Узбекистана по отношению к доллару. Активный и массовый вброс сумов из теневого в легальный сектор экономики, автоматически снижает интерес к доллару. Инициаторы схем это тоже имеют в виду, скупая валюту по искусственно и временно ими же заниженному курсу. Как только лимит на договора закончится, эта же валюта на «черном рынке» мгновенно прибавит в весе. Но это будет потом. Отчитаться можно сейчас.
Третье. Можно рассказать президенту Узбекистана, каким высоким спросом пользуются у граждан страны автомобили GM-Uzbekistan, что доставит ему искреннее удовольствие, позволит гордиться уровнем материального благосостояния населения, достигнутым под его руководством. То, что на самом деле все обстоит, мягко говоря, не совсем так, об этом вряд ли кто из окружения доложит. Гонцов с плохими вестями никто и нигде не жалует.
И последний момент. Можно ли изменить схемы реализации автомобилей гражданам Узбекистана, исключив из них заведомо криминальную составляющую? Бесспорно, но теоретически. Машин действительно хватает на всех даже с учетом объемов экспорта. По свидетельству очевидцев, терминал, созданный в Ангрене (город равноудален от Ташкента и Ферганской долины), заполнен машинами под завязку. Другое дело, что свободная реализация автомобилей противоречит финансовым интересам той самой узкой группы, о которой сказано в начале этих заметок. Неужто, нельзя найти и на нее управу, спросит проницательный читатель?
Не знаю. Такая деталь: далеко не каждый опер может задержать человека, открыто и не таясь, специализирующегося на противозаконной купле-продаже валюты. Во-первых, потому что не каждый опер чист сам, во-вторых, над каждым опером есть вышестоящий начальник, который не обязательно разделяет стремление подчиненного к обеспечению законности и порядка…
Криминальная карусель
Сергей Ежков, Узметроном
И там, и здесь, в очереди доминируют подставные фигуры, в задачу которых входит не подпустить к окошку тех, кому действительно необходимы доллары или автомобиль. Всего же в толпе три категории граждан.
Первая – подставные. Эксперты склонны считать, что подставных в очереди процентов 70. Если говорить о договорах на приобретение машины, в задачу данного контингента входит выбрать лимит договоров, который в силу искусственно созданного дефицита существует всегда. Так же, как существовал и лимит валюты, выделяемой ежедневно каждому обменному пункту. Это ударная сила. У обменных пунктов ее функции выполняли отряды баб особого назначения, у автосалонов, в силу специфики реализуемого товара, соотношение полов приблизительно равное.
Эта категория ведет борьбу не за машину, а за очередь на ее получение. Очередь, которую затем можно выгодно продать. Пробившись к окошку и получив заветный договор на тот или иной автомобиль, «подставной» работает не на себя, а на того, кто его нанял за определенную сумму, того, кто постоянно находится вне поля зрения и фамилия которого – великая тайна есть.
Оплачивает договор тоже не подставной, в ход идут деньги именно того, кто в тени. И тот, кто в тени, потом продаст этот договор и, соответственно, очередь тому, кто желает быстро и без проблем приобрести автомобиль. Причем, продаст за хорошие деньги. Если договор заключен на Nexia, размер дополнительной оплаты за срочность составит 2-2,5 тысячи долларов. Lacetti – столько же, если это Captiva – 5-6 тысяч долларов США.
По мнению экспертов, все подставные (это сотни человек у каждого автосалона) работают, максимум, на двоих-троих воротил теневого бизнеса. Они и легализуют «грязные» деньги, массово оплачивая 70 процентов всех договоров, выданных гражданам страны за короткий отрезок времени. Поскольку оплата производится по паспортам подставных, деньги из «грязных» автоматически становятся «чистыми». Именно по паспортам подставных фигур покупали ранее и валюту в обменных пунктах. Подставные в лучшем случае имели 20 тысяч сумов с 200-500 долларов, то есть менее 1 процента. Скорее всего, не более 100 долларов с каждого договора на приобретение автомобиля им платят и сегодня.
Дальнейшая процедура продажи договора, а фактически – очереди на получение машины, выглядит вполне пристойно. Человек, оплативший 85 процентов стоимости автомобиля, либо передумал его покупать, либо не в состоянии найти недостающие 15 процентов. И он переуступает договор тому, у кого эти деньги есть…
Вторая категория – процентов 20 от общего числа, стоящих в толпе. Это люди, рискнувшие самостоятельно сделать бизнес на искусственном дефиците авто отечественного производства на внутреннем рынке. Они скидываются деньгами семьями, нередко взяв взаймы у родственников, а затем также, как и представители первой категории, оккупируют автосалоны, загодя получив информацию о дате начала реализации «сумовых» договоров на приобретение машины. Им тоже необходимо пробиться к заветному окошку, поскольку деньги надо отдавать. Механизм их последующих действий выглядит следующим образом. Либо, как в выше описанном случае, попытаться найти клиента, готового заплатить сверху. Либо поставить автомобиль дома как конкретное воплощение вложения капитала. Зачем и почему, спрашивается?
Согласно действующему в Узбекистане законодательству, купивший машину гражданин, не вправе продавать ее в течение года. Норма введена, дабы уменьшить объемы спекулятивных сделок. Спекулятивные сделки опять-таки обусловлены искусственно созданным дефицитом машин на внутреннем рынке и постоянным повышением стоимости отечественных авто, инициируемых «Узавтопромом». В результате покупка машины стала выгодным вложением капитала. К примеру, человек 7 лет назад купил седан Nexia, который со всеми наворотами и сигнализацией обошелся ему в 11 тысяч долларов США. Спустя полтора года, то есть чуть более пяти лет назад он продал эту же машину за 18 тысяч долларов. Причем, продал мгновенно, так как на базаре машины того же года выпуска на тот момент стоили 19-20 тысяч долларов. Да, потом цены упали. Но такое было.
Система работает и сейчас. Нонсенс, но Узбекистан – единственная страна на планете, где подержанный отечественный автомобиль стоит дороже нового. Нонсенс, но за границей автомобили узбекской сборки стоят на треть дешевле, чем в стране, где их выпускают. Хуже того, есть основания предполагать, что в конце ноября этого года «Узавтопром» вновь инициирует очередное повышение цен.
Так вот, получив договор, представитель второй категории может либо перепродать его (уступив очередь), либо приобрести автомобиль, а через год хранения его дома, продать на базаре, но по цене значительно выше той, за которую он его приобрел в автосалоне. Выгода гарантирована – цены растут, а машин на внутреннем рынке строго ограниченное количество. Кстати, не потому что их не хватает на всех. Хватает и с лихвой. Но игра на дефиците позволяет делать деньги из воздуха.
Третья категория граждан в очереди самая малочисленная – не более 10 процентов от общего количества. И им сложнее всего. Они не имеют тылового прикрытия, физически обеспечивающего своевременный прорыв к окошку. Так было и у обменных пунктов. Случайных и наивных просто выбрасывали из толпы, нередко с нанесением серьезных телесных повреждений. Они действительно хотят купить машину за сумы и у них есть для этого деньги. Но у этой, единственно относительно добропорядочной категории граждан, наименьшее количество шансов приобрести договор. Только – если очень повезет.
Кому выгодны схемы реализации отечественных легковых машин, почему они действуют, несмотря на очевидную для всех солидную криминальную составляющую, какие проблемы позволяют решать?
Первое, если говорить о чиновниках. Пополнение бюджета сумовой наличностью. Можно сократить сроки задержки выплаты зарплат работникам бюджетной сферы, пенсий и социальных пособий, а также выкроить средства на проведение масштабных акций. В данном случае – на празднование Дня независимости. И не суть важно, что деньги в бюджет влились из теневого сектора и работать они в дальнейшем будут тоже на теневой сектор, и теневой сектор откачает их еще и со своими процентами. Не важно. Главное – своевременно отчитаться и в результате сохранить должность и сопутствующие ей социальные и материальные дивиденды.
Второе, если опять-таки говорить о чиновниках. Можно рапортовать по макроэкономическим показателям, констатируя повышение курса национальной валюты Узбекистана по отношению к доллару. Активный и массовый вброс сумов из теневого в легальный сектор экономики, автоматически снижает интерес к доллару. Инициаторы схем это тоже имеют в виду, скупая валюту по искусственно и временно ими же заниженному курсу. Как только лимит на договора закончится, эта же валюта на «черном рынке» мгновенно прибавит в весе. Но это будет потом. Отчитаться можно сейчас.
Третье. Можно рассказать президенту Узбекистана, каким высоким спросом пользуются у граждан страны автомобили GM-Uzbekistan, что доставит ему искреннее удовольствие, позволит гордиться уровнем материального благосостояния населения, достигнутым под его руководством. То, что на самом деле все обстоит, мягко говоря, не совсем так, об этом вряд ли кто из окружения доложит. Гонцов с плохими вестями никто и нигде не жалует.
И последний момент. Можно ли изменить схемы реализации автомобилей гражданам Узбекистана, исключив из них заведомо криминальную составляющую? Бесспорно, но теоретически. Машин действительно хватает на всех даже с учетом объемов экспорта. По свидетельству очевидцев, терминал, созданный в Ангрене (город равноудален от Ташкента и Ферганской долины), заполнен машинами под завязку. Другое дело, что свободная реализация автомобилей противоречит финансовым интересам той самой узкой группы, о которой сказано в начале этих заметок. Неужто, нельзя найти и на нее управу, спросит проницательный читатель?
Не знаю. Такая деталь: далеко не каждый опер может задержать человека, открыто и не таясь, специализирующегося на противозаконной купле-продаже валюты. Во-первых, потому что не каждый опер чист сам, во-вторых, над каждым опером есть вышестоящий начальник, который не обязательно разделяет стремление подчиненного к обеспечению законности и порядка…
Криминальная карусель
Сергей Ежков, Узметроном
Комментариев нет:
Отправить комментарий