Позицию аппарата омбудсмена по Атабеку назвали протюремной

Национальный центр по правам человека в Астане утверждает, что права заключенного поэта и диссидента Арона Атабека не нарушаются. Представитель тюремной системы считает так же. Правозащитники критикуют позицию омбудсмена.

Руководитель правозащитной организации «Ар.Рух.Хак» Бахытжан Торегожина разместила на своей страничке в Facebook’e письмо Национального центра по правам человека по ситуации вокруг заключенного диссидента и поэта Арона Атабека (литературный псевдоним Арона Едигеева).

Это ответ аппарата уполномоченного по правам человека (омбудсмена) в Казахстане на запрос местных правозащитников, обеспокоенных условиями заключения Арона Атабека, которые они сравнивают с пыточными. В коллективном письме правозащитники пишут, что в тюрьме систематически нарушаются права Атабека и что в результате ухудшения состояния здоровья он нуждается в направлении в тюремный лечебный центр.

ПОЗИЦИЯ ОМБУДСМЕНА И ТЮРЕМНОЙ СИСТЕМЫ

Руководитель Национального центра по правам человека Вячеслав Калюжный со ссылкой на заключение тюремных врачей пишет, что Арону Атабеку по прибытии в СИЗО Павлодара был поставлен диагноз: «Хронический геморрой в стадии ремиссии. Поясничный остеохондроз в стадии ремиссии. ИБС. Церебросклероз».  

«Осужденный Едигеев А. ежедневно осматривается дежурным врачом следственного изолятора. Состояние его здоровья удовлетворительное, в период нахождения в Учреждении неоднократно получал амбулаторное лечение, медицинским наблюдением в условиях медицинской части учреждения обеспечен в полном объеме», — пишет Вячеслав Калюжный.

Фотокопия письма Национального центра по правам человека в Астане по ситуации вокруг Арона Атабека.

Ранее об этом же писал начальник тюрьмы в ответ на запрос Аскара Айдархана, сына Арона Атабека. После свидания с отцом в начале июля Аскар заявил, что условия его содержания в тюрьме можно сравнить с пыточными.

Исходя из письма Национального центра по правам человека, департамент финансовой полиции Павлодарской области проверил жалобы на пытки и жестокое обращение с Ароном Атабеком и отказал в возбуждении уголовного дела «за отсутствием в действиях сотрудников состава преступления».

В своем ответе аппарат омбудсмена утверждает, что Арон Атабек нарушает закон: «Изучение материалов личного дела осужденного Едигеева А. прокуратурой Павлодарской области показало, что за нарушение режима отбывания наказания в следственном изоляторе в соответствие с предусмотренными нормами уголовно-исполнительного законодательства он 10 раз привлекался к дисциплинарной ответственности. Проверкой законности наложения дисциплинарных взысканий нарушений не установлено».

Подлинность письма Вячеслава Калюжного в адрес Бахытжан Торегожиной подтвердила его исполнитель Гульмира Аукашева, сотрудница Национального центра по правам человека в Астане.

Руководитель пресс-службы комитета уголовно-исполнительной системы (КУИС) полковник Галымжан Хасенов это письмо не видел. Однако считает, что если ранее начальник СИЗО написал родным Атабека, что тот медицинским наблюдением в условиях медицинской части учреждения обеспечен в полном объеме, значит, так оно и есть. 

РЕАКЦИЯ ПРАВОЗАЩИТНИКОВ

Коллективное письмо правозащитников и гражданских активистов было адресовано к главному омбудсмену страны Аскару Шакирову, который также возглавляет на общественных началах Координационный центр Национального превентивного механизма против пыток (НПМ). Это новый институт, созданный для того, чтобы мониторить жалобы на пытки в тюрьмах и содействовать их расследованию.

Авторы обращения просили обмудсмена срочно вмешаться в ситуацию, организовать специальное посещение Арона Атабека, чтобы оперативно принять меры по переводу его в тюремно-медицинский городок, в народе называемый сангородом, для комплексного лечения.

Ответ Национального центра по правам человека разочаровал гражданскую активистку Бахытжан Торегожину. Такой ответ аппарата омбудсмена, по ее словам, продиктован тем, что он полностью зависим от Акорды.

Это реакция всей системы, а институт омбудсмена является лишь частью этой системы.

Независимый консультант по международному праву в области прав человека Татьяна Чернобиль говорит Азаттыку, что в этом ответе не видно позиции самого омбудсмена. Такой ответ мог написать, по ее словам, любой исполнитель после того, как были получены ответы на запросы омбудсмена из других государственных органов, в частности, как в случае с Ароном Атабеком, из КУИС, прокуратуры и финансовой полиции.

— Это реакция всей системы, а институт омбудсмена является лишь частью этой системы, — поясняет Татьяна Чернобиль.

Если бы институт омбудсмена в Казахстане был независимым, то омбудсмен, по ее словам, посетил бы тюрьму, чтобы лично проверить состояние Арона Атабека, а не передоверяться сообщениям официальных органов, заинтересованных положительно представить себя в глазах общественности.

61-летний Арон Атабек за восемь лет в тюрьме ни разу не был направлен на лечение в тюремный «сангородок». Как говорит сын осужденного диссидента Аскар Айдархан, а также пишет сам Арон Атабек правозащитным организациям, в последние два года состояние его здоровья резко ухудшилось.

Участники круглого стола, посвященного дню рождения заключенного диссидента Арона Атабека. Астана, 31 января 2013 года.

Арон Атабек дважды наказывался «тюрьмой в тюрьме»: длительное время содержался в одиночной камере без права переписки и свиданий. С декабря 2013 года его этапируют из одного СИЗО в другое — при этом, как говорит сам Атабек, со всё более худшими условиями. Деньги, высылаемые Арону Атабеку через администрацию СИЗО, не доходят, по словам его сына, поскольку администрация возвращает их обратно, а лицевой счет на заключенного по неизвестным причинам до сих пор не открыт.  

В 2010 году поэт-диссидент Арон Атабек был удостоен международной премии «Свобода творчества». Он лауреат оппозиционной премии «Свобода» 2007 года. Ряд правозащитных организаций Казахстана признали Арона Атабека политическим заключенным. Арон Атабек и еще трое граждан были осуждены по обвинениям уголовного характера, связанным с беспорядками в поселке Шанырак близ Алматы в июле 2006 года, когда власти пытались снести признанные незаконно построенными дома. Из 18-летнего срока ему осталось сидеть в тюрьме еще десять лет.