Каракалпакия хочет в Россию

В Каракалпакии все громче раздаются требования о выходе республики из состава Узбекистана и о сближении с Россией, пишет Русская планета.

Высохшее море, соляная пустыня, отравленная пестицидами с хлопковых полей, покрытые коркой засохшей грязи русла исчезнувших рек, брошенные кишлаки, безжизненные просторы плато Устюрт, развалины древних крепостей и редкие нефтяные вышки на горизонте — таков типичный пейзаж Каракалпакии — пожалуй, самого депрессивного региона на постсоветском пространстве.

Имеющая статус суверенной республики в составе Узбекистана Каракалпакия находится на периферии политической и общественной жизни — внимание к ней привлечено лишь в связи с экологической катастрофой, вызванной высыханием Аральского моря. Практически вся территория республики находится в зоне бедствия — здесь постоянно ощущается нехватка питьевой воды, заболеваемость населения легочными болезнями, в том числе туберкулезом, вдвое выше, чем по Узбекистану в целом, а уровень жизни, напротив, значительно ниже. Безработица достигает 20% населения.

На огромной площади Каракалпакии, а это треть от общей территории Узбекистана, проживают всего полтора миллиона человек. Основное занятие каракалпаков — хлопководство и животноводство. Когда-то здесь было развито еще и рыболовство, но с высыханием моря рыбных угодий почти не осталось, кроме редких озер в дельте Амударьи.

В последние годы на дне Арала обнаружились богатые залежи углеводородов, разведкой которых занимается, в частности, «Лукойл». Однако вряд ли разработка этих природных богатств благоприятным образом скажется на уровне жизни каракалпаков, продолжающих выезжать тысячами на заработки, в основном в Казахстан.

Каракалпаки сложились в народность в Приаралье и по своему происхождению близки многим тюркоязычным народам Средней Азии, в первую очередь — к печенегам, огузам и кипчакам. Считается, что окончательно этногенез каракалпаков завершился в составе Ногайской орды уже в XV веке. Столетие спустя каракалпаки расселились практически по всей территории, примыкавшей к Аральскому морю. В начале XVIII века по течению и в дельте Сырдарьи недолгое время существовало даже каракалпакское ханство, павшее под натиском джунгаров.

После этого каракалпаки разделились на две части — «верхних» и «нижних»; первые ушли на юг, к Ташкенту, вторые остались в дельте Сырдарьи и у берегов Аральского моря под властью казахских ханов. В 1731 году «нижние» каракалпаки попросили подданства у России. Отказ в связи с этим платить дань правителям казахского Младшего жуза, в чьем подчинении они находились, навлек на каракалпаков гнев хана. Подвергшись нападению казахов, каракалпаки переместились на запад — ближе к дельте Амударьи, где живут и поныне. Но уйдя от казахов, «черные шапки» (каракалпак — «черная шапка» — именно так, к слову, назывались тюркские вассалы киевских князей, расселенные на берегах реки Рось) попали в сферу влияния Хивинского ханства. Притеснения со стороны хивинцев в последующие 150 лет не раз приводили к восстаниям каракалпаков, самое крупное из которых произошло в 1850-е годы.

После ликвидации Хивинского ханства на части его земель, а также на территории Амударьинской области Туркестанской АССР в 1924 году была образована Каракалпакская автономная область с центром в городе Турткуль. С 1925 по 1930 годы Каракалпакия в статусе автономной области находилась в составе Киргизской (затем Казахской) АССР, с 1930 по 1936 годы — в составе РСФСР (с 1932 года в статусе автономной республики), а уже после была передана Узбекской ССР.

После распада СССР Каракалпакстан два года жил фактически самостоятельно. 14 декабря 1990 года на сессии Верховного совета Каракалпакской АССР была подписана Декларация о государственном суверенитете, предполагавшая полную независимость государства, которой можно было достигнуть через проведение общереспубликанского референдума. Но последний так и не был проведен — сказалось давление официального Ташкента, взявшего в итоге под контроль всю региональную политическую элиту. Та, в свою очередь, разделилась на три группы: первая выступала за независимость Каракалпакии, вторая — за присоединение к Казахстану, третья хотела остаться автономией в составе Узбекистана.

В январе 1993 года был подписан межгосударственный договор сроком на 20 лет о вхождении Каракалпакии в состав Узбекистана. При этом в документе оговаривалось право на выход автономной республики из юрисдикции Ташкента через проведение референдума. Срок договора истек еще в прошлом году и продлен он не был, что узбекские власти предпочли не заметить. Не замечают они, получается, и сразу нескольких статей узбекской конституции, где прописан суверенитет Каракалпакии.

«На бумаге мы имеем огромные права, — рассказал «Русской планете» каракалпакский активист, один из лидеров движения «Алга, Каракалпакстан» («Вперед, Каракалпакстан») Роман Мамытов. — Но жители Каракалпакстана не были гражданами Узбекистана, и сейчас мы не являемся ими. В свое время у нас отобрали обманом паспорта СССР и выдали взамен узбекские. Нам нужно восстановить историческую справедливость и гражданство своей республики».

Правда, как каракалпаки собираются отстаивать свой суверенитет, не совсем понятно. По словам Мамытова, это можно сделать исключительно путем мирного референдума, как это и предполагают конституции обеих республик. «Мы хотим законно выйти из состава Узбекистана, на это есть все основания. Срок договора истек в прошлом году, нового нет. Остается референдум», — говорит активист. Но очевидно, что в Ташкенте не готовы к такому развитию событий. Более того, если в начале 1990-х узбекское руководство могло вести диалог с каракалпакскими политиками, то сегодня таких политиков просто не осталось.

В начале 90-х в Каракалпакии была создана партия «Халык Мапи» («Воля народа»), которой руководил местный ученый и государственный деятель Марат Аралбаев. «Халык Мапи» выступала за независимость республики и сближение с Россией — собственно, с этих же позиций выступают сегодня и лидеры «Алга, Каракалпакстан». За полную независимость Каракалпакии выступал и Даулетбай Шамшетов, занимавший с ноября 1991-го по июнь 1992-го пост президента автономной республики. Шашметов был снят со всех должностей и подвергся уголовному преследованию, после выхода из тюрьмы политикой не занимался. Марат Аралбаев умер при невыясненных обстоятельствах, партия «Халык Мапи» была распущена.

«У Каракалпакстана была своя партия и свой президент — Даулетбай Шамшетов, — рассказывает Мамытов. — В 1992 году его обманом арестовали в Ташкенте, и потом Ислам Каримов совершил, по сути, государственный переворот, захватив власть в Каракалпакстане с помощью СНБ (Службы национальной безопасности) Узбекистана. Игнорировав необходимость выборов, он назначил руководителем республики Уббинияза Аширбекова, заставив подписать выгодные Ташкенту условия межгосударственного договора».

К настоящему моменту у каракалпаков нет ни одной своей партии, которая получила бы официальную регистрацию. В связи с отсутствием каких-либо политических или общественных рычагов воздействия на узбекские власти те, как утверждают в «Алга, Каракалпакстан», «творят в республике правовой беспредел».

«Каракалпаков держат в политической и экономической блокаде. Люди не могут свободно выезжать на заработки или к родственникам в Туркменистан, Кыргызстан, Таджикистан. Иногда применяются и ограничения во время выезда в Казахстан и Россию, — рассказывает Мамытов. — Каракалпаки, проживающие в странах СНГ и приезжающие на родину, подвергаются незаконной слежке или депортации». Между тем, масштабы миграции из Каракалпакии впечатляют — только по данным на 2002 год, в Казахстан выехали более 250 тысяч человек, что составляло пятую часть всего населения республики. Такая ситуация только радует Ташкент, который, как уверяет каракалпакский активист, представляющийся Марипом Кунградским, проводит тотальную политику «узбекизации» региона. Действительно, этнические каракалпаки практически повсеместно вытеснены с руководящих должностей.

В мае этого года «Алга, Каракалпакстан» направило письмо Всемирному банку, попросив отложить предоставление очередной ссуды Ташкенту, пока не будут осуществлены «конкретные шаги по искоренению использования принудительного труда» на хлопковых полях. Эта обычная для Узбекистана практика получила широкое распространение и в Каракалпакии. В письме, в частности, указывается, что более 2 тысяч каракалпаков в настоящее время «гниют в узбекских тюрьмах» за стремление к «свободе и независимости».

В обращении к Всемирному банку каракалпакские активисты также указывали на то, что их республика не нуждается в какой-либо финансовой помощи, так как сможет существовать исключительно за счет запасов нефти и газа, обнаруженных на дне Арала — в пределах Аральского бассейна суммарные прогнозные запасы углеводородов оцениваются в 300 млн тонн нефти и 480 млрд кубометров газа.

Появление письма узбекские власти предпочли не комментировать, хотя сайт UzMetronom, который связывают с СНБ, посчитал само существования «Алга, Каракалпакстан» профанацией, организованной на западные гранты. В то же время, в некоторых районах автономной республики были усилены меры безопасности. Чуть позже стало известно, что в Узбекистане возбуждено уголовное дело против одного из лидеров «Алга, Каракалпакстан» Амана Сагидуллаева. Следствие заподозрило его в том, что в бытность руководителем компании «Агроинтехника» он присвоил бюджетные средства на сумму свыше двух миллиардов сумов (около $1 млн по официальному курсу).

Сейчас Сагидуллаев находится за пределами Узбекистана и считает все обвинения каракалпакской оппозиции в сепаратизме клеветой со стороны руководства Узбекистана и СНБ. «В реальности Каракалпакстан — суверенная республика, — заявляет активист. — У нее есть свой Основной закон, свой флаг, герб и другие государственные отличия. У нас нет намерения ставить требования Ташкенту, вооружаться или выдвигать экстремистские, радикальные требования. Мы преследуем цель по требованиям демократии, и, как написано в статье 74 Конституции Узбекистана и в статье 1 Конституции Каракалпакстана, провести референдум, народным голосованием выйти из состава Узбекистана».

В очередной раз каракалпакские «сепаратисты» дали о себе знать в сентябре этого года, когда в Варшаве на конференции ОБСЕ по «человеческому развитию» выступил представитель каракалпакской диаспоры Киргизии, президент общества «Арал-Жайхун» Насыратдин Нуратдинов. Назвав Каракалпакстан «колонией Узбекистана», он вновь поведал о том, что на протяжении последних десяти лет этнические каракалпаки последовательно вытесняются с ключевых постов в правительстве республики, а их места занимают пришлые чиновники. «В то время как основное население живет в ужасающей бедности, цитирует Нуратдинова «Алга, Каракалпакстан», — доходы от добываемых в республике нефти, газа и золота не поступают в республиканский бюджет, а присваиваются олигархическими группировками в Ташкенте». Завершил свою речь активист призывом к ОБСЕ начать мониторинг ситуации с правами человека в Каракалпакстане.

Рассчитывать на то, что каракалпакам удастся провести какой-либо референдум при нынешнем узбекском режиме — одном из самых жестких и бескомпромиссных на планете — вряд ли приходится. Как и уповать на то, что сетевая активность каракалпакских патриотов сможет как-то проявиться в реальности. По словам Романа Мамытова, настроения на отделение от Узбекистана в республике сейчас «очень модны, хотя это и страшно». Другое дело, что президент Узбекистана Ислам Каримов не вечен и после его ухода ситуация может кардинально измениться — в худшем случае скатиться в хаос гражданской войны по всей стране. «Посмотрим, как события будут развиваться. Если Узбекистан, как братская страна, поддержит нашу независимость, мы, каракалпаки, всю жизнь будем благодарны узбекскому народу. Если Узбекистан будет сопротивляться — это другой вопрос, республика Каракалпакстан и ее народ имеют право защищаться!».

Впрочем, один раз узбекские власти уже смогли убедиться в том, что нищий и доведенный до отчаяния каракалпакский народ может прибегнуть и к силе. В 2010 году в районном центре Чимбай по инициативе из центра стали демонтировать оборудование на предприятии, которое занималось производством хлопкового масла и комбикормов. Завод решено было обанкротить, а производство перенести в Узбекистан. В ответ рабочие под антиузбекскими лозунгами устроили драку с приезжими предпринимателями, после чего подожгли предприятие. Для наведения порядка пришлось вызывать спецназ, но демонтаж был остановлен. Ответ Ташкента вполне в духе Ислама Каримова последовал через год: 24 человека из коллектива завода были осуждены по статье «Попытка изменения конституционного строя и захват власти» на сроки от 11 до 24 лет. Далеко этапировать осужденных, видимо, не пришлось — именно на территории Каракалпакии расположена наиболее (и печально) известная узбекская колония строгого режима — «Жаслык».