Туркменистан является самой закрытой из бывших союзных республик. В стране нет негосударственных средств массовой информации, поэтому информация носит исключительно официальный характер.
Однако существует и другой взгляд на ситуацию. «Туркменская инициатива по правам человека» создала портал «Хроника Туркменистана». На вопросы портала «Мир и мы» ответил редактор «Хроники Туркменистана» Фарид Тухбатуллин. (Интервью состоялось накануне выборов в Меджлис Туркменистана, опубликовано 17 декабря — прим. «Гундогара»)
— Туркменистан по общему мнению в политическом плане все-таки отличается от своих соседей по Центральной Азии. Как можно охарактеризовать политическую систему страны?
— В Туркменистане сегодня классическая тоталитарная система. Она таковой была во времена Советского Союза, таковой и осталась. Но если раньше это была власть коммунистической партии, то сейчас это — власть одного человека. Сначала это былСапармурад Ниязов, теперь Гурбангулы Бердымухамедов. И никто другой влиять на власть не может.
Единственный метод, который мы и другие правозащитники используем — влияние через международные структуры, такие как Евросоюз и ОБСЕ. Действуем для того, чтобы принимались законы, чтобы они соблюдались, чтобы вытащить того или иного человека из заключения. Ни на какие другие, так скажем, методы воздействия, власти не поддаются.
Как страна Туркменистан очень закрыта; попасть туда удается лишь небольшому количеству людей. Многие журналисты пытались попасть в Туркменистан даже не в качестве журналистов, а просто граждан, но это не получалось… Хотя, например, когда Бердымухамедов пришел к власти, в 2007 году крутились ролики «Добро пожаловать в Ашхабад!» по российскому телевидению. Но ролики так и остались роликами — попасть в страну по-прежнему не получается.
— Отличаются ли режимы Ниязова и Бердымухамедова?
— Отличие в том, что Ниязов был сиротой, и в его окружении в принципе не было родственников. У туркмен, надо сказать, вообще очень развиты понятие «родовое», «племенное». У Бердымухамедова очень большая семья; если в правительстве ее представители официально и не представлены, то неофициально они, конечно, имеют огромную власть. В том числе и на бизнес-структуры: многие бизнесы подчинены родственникам президента: его сестрам, племянникам и так далее.
— Не раз появлялась информация, что Бердымухамедов является родственником Ниязова; возможно, даже его сыном…
— Это не так. Разница в возрасте у них только 16 лет… Но ситуация, действительно, достаточно странная. Бердымухамедов много лет был министром здравоохранения и одновременно являлся вице-премьером. Но здравоохранение не является такой уж важной сферой, чтобы им руководил вице-премьер… Тем не менее, Бердымухамедов оставался на этой позиции 7−8 лет, а особенностью туркменской политики при Ниязове был непродолжительный срок пребывания в должности министра — как правило, год-два, редко три…
— Бердымухамедов стал новым лидером неожиданно для всех. Имел ли он статус преемника?
— Нет, такого статуса не имел ни он, ни кто-либо другой. Приход Бердымухамедова к власти был достаточно большой неожиданностью.
— Сейчас в Туркменистан функционирует многопартийная система, не так ли?
— Скажем так, двухпартийная… Недавно прошел съезд, на котором было объявлено о создании Партии промышленников и предпринимателей Туркменистана. Произошло это благодаря принятию нового закона. Кстати, правящая Демократическая партия Туркменистана много лет действовала без какого-либо закона; и никого это особо не смущало. В декабре в Туркмении ожидаются парламентские выборы — они впервые пройдут не на однопартийной основе.
— Насколько стабильна политическая система в сегодняшней Туркмении?
— Мы вели дискуссии на этот счет со специалистами. Понятно, что демократический режим более стабилен, потому что он предусматривает механизм смены и передачи власти. Причем, все это закреплено законодательно. Но в Туркмении мы имеем другую ситуацию.
Тоталитарный режим сохраняется более 20 лет; не повлияло на это и то, что президент — лицо страны — поменялся. Влиять на ситуацию в Туркменистане будут различные факторы; прежде всего — экономическая ситуация. Сейчас она в стране серьезно ухудшилась.
Почти всю прибыль, которую страна получает за нефть и газ, не используют для удовлетворения каких-то социальных нужд. Зато строятся курорты, отели, рестораны… То есть, деньги вкладываются не туда, куда следовало бы их вкладывать.
— Можно ли сказать, что туркменский газ, о котором говорят во многих странах мира, не принес гражданам страны улучшения благосостояния?
— К сожалению, это так. Много говорили и писали о бесплатном газе и электричестве… Но вы же знаете, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке! И власти уже уже начинают считать, кто сколько потребил электричества и прочего. Скоро эта, как говорится, лавочка, закроется.
— Оппозиция режиму Ниязова, а теперь режиму Бердымухамедова, практически не имеет возможности действовать в Туркменистане. Она вынуждена действовать за границами республики?
— Политическая оппозиция находится именно в такой ситуации. Естественно, в стране есть политические группы, недовольные происходящим, но они очень маленькие и никакого влияния на ситуацию оказать не могут. А вот социальная оппозиция, наоборот, нарастает. По той простой причине, что жизнь для простого человека становится все хуже.
Более всего организованы, конечно, религиозные группировки. Они могут в определенный момент дестабилизировать ситуацию. Афганистан находится совсем рядом и это создает очень неприятную ситуацию для властей Туркменистана. Об исламском факторе не говорят, не пишут, но по нашим данным — а мы ведем мониторинг ситуации — за религиозными деятелями очень внимательно наблюдают, некоторых сажают. Власти в меру своего понимания стараются предпринимать какие-то шаги, но это у них не очень получается.
— Главным принципом внешней политики Туркменистана остается нейтралитет?
— Туркмения старается соблюдать нейтралитет на протяжении всего периода своей независимости. Логика очевидна: в этой зоне находятся интересы многих стран, которые часто противоположны, значит, велик риск различных потрясений. И Россия, и Китай, и США, и Европа стараются влиять на положение дел в регионе. Поэтому Туркменистан принял нейтралитет и старается его сохранять все это время. Объективности ради, нужно сказать, что это, наверное, единственно правильное решение для страны.
— Как складываются отношения Туркмении и России?
— Отношения с Россией являются достаточно напряженными. Нейтралитет, кстати сказать, вовсе не означает, что Туркменистан со всеми дружит. Наоборот, получилось, что со многими странами у Туркменистана достаточно напряженные отношения.
Россия раньше была крупнейшим покупателем туркменского газа. Но затем договор был пересмотрен, и Россия перестала покупать у Туркменистана газ в том объеме, что и раньше. До сих пор не разрешена и проблема двойного гражданства россиян, живущих в Туркменистане. В стране стараются сделать так, чтобы этой категории населения больше не было. Например, ввели новые внутренние паспорта, но тем, у кого двойное гражданство, их не дают. От людей требуют отказаться либо от российского, либо от туркменского гражданства.
В августе, а потом в сентябре ожидали прибытия в Туркменистан президента РоссииВладимира Путина. Но визит так и не состоялся. И проблема, похоже, заключается не в газе и не в ситуации с двойным гражданством… В будущем году состоится вывод войск США и западной коалиции из Афганистана. Россия все-таки, на мой взгляд, ожидает не очень хорошего развития событий в регионе. Поэтому идут консультации с республиками Центральной Азии, но с Туркменистаном диалог пока не получился.
— Известно, что у бывших среднеазиатских республик, входивших в состав Советского Союза, отношения зачастую не самые дружественные. Что в этом плане можно сказать о Туркмении?
— Есть большие проблемы в отношениях с Узбекистаном. Еще президент Ниязов очень не поладил с президентом Каримовым; это напряжение сохраняется до сих пор. Туркмения опасается влияния большой узбекской диаспоры, которая живет на севере и востоке страны. Границы в советское время проводили зачастую произвольно, поэтому подобные ситуации, когда народы оказались разделены, в регионе отнюдь не редкость. И узбекское влияние туркменские власти пугает.
Со всеми своими соседями, в том числе и странами — членами СНГ, у Туркменистана существует визовый режим. Туркменистан старается отгородиться, как от Узбекистана, так и от Казахстана. Идет спор с Азербайджаном из-за месторождений на Каспийском море. Отношения с Ираном и Афганистаном — традиционно напряженные.
— Мы еще ни разу не упомянули Китай. Между тем, его влияние в Центральной Азии продолжает расти…
— Влияние Китая на самом деле очень велико. Тем более, что именно Китай стал основным потребителем туркменского газа. Мало того, он старается покупать газа еще больше! Планируется увеличить объем поставок из Туркменистана в Китай с 30 до 60 миллиардов кубических метров! Для этого будет построена еще одна ветка газопровода.
Китай уже дал несколько кредитов Туркменистану, и, тем самым, еще сильнее привязал ее к себе.
Китай сегодня имеет в Туркменистане, пожалуй, наиболее сильное влияние. Наверное, такое же влияние имеют и США, хотя у них с Туркменией нет никаких особых экономических и торговых связей. Но здесь главную роль играет военно-стратегический фактор, о котором мы уже говорили. |
Комментариев нет:
Отправить комментарий