среда, 3 сентября 2014 г.

Узбекистан: зачем нужны домашний арест и цензура для блогеров

Закон о домашнем аресте узаконит заточение Гульнары Каримовой, а введение контроля над блогерами может ударить по правозащитникам.


Правозащитники Узбекистана по-разному оценивают каждый из двух законов, одобренный на днях Сенатом (введение домашнего ареста как меры пресечения в уголовном процессе и контроль деятельности блогеров).

По мнению Сурата Икрамова, руководителя ИГНПУ (Инициативной группы независимых правозащитников Узбекистана), первый закон давно назревал, а второй принят, скорее всего, что бы пресечь распространение правдивой информации.

Вместо «зоны» - домашний арест!

Как считает Икрамов, существует много преступлений, в частности экономические, за которые человека в виде наказания не обязательно отправлять в места лишения свободы. 


Кроме того, по его сведениям, эти места - около 60 колоний, колоний-поселений, СИЗО и т.п. - на сегодняшний день переполнены, количество заключенных в них в полтора-два раза превышает норму.

«Не только меру пресечения в уголовном процессе, но и такую норму наказания, как домашний арест, в Узбекистане надо было вести давно», - говорит правозащитник.

Вместе с тем, правозащитник уверен, что талантливые хирург и ученый, совершившие преступления, не связанные с их профессиональной деятельностью, допустим, автомобильную аварию, могли бы продолжать ходить на работу – под специальным присмотром.

Теперь Гульнара сидит дома по закону…

Икрамов считает, что наказание в виде домашнего ареста позволило бы разгрузить места заключения, а также избавить в принципе хороших и неиспорченных людей от «тлетворного влияния зоны».

«Иное дело, что пока непонятно, как именно на практике будет выглядеть домашний арест», - говорит Икрамов.

Прежде чем делать какие-то выводы, надо дождаться появления подзаконных актов, которые определят ситуацию», уверен правозащитник.

Он предполагает, что толчком к появлению такого закона явился домашний арест Гульнары Каримовой. Старшая дочь президента Узбекистана больше полугода содержится под фактическим домашним арестом в своем доме.

Правозащитник Сурат Икрамов. Фото: Uznews.net

«Теперь ее удержание можно будет узаконить», - говорит Икрамов.

Кого в Узбекистане объявят «блогером»?

Если к закону о домашнем аресте руководитель ИГНПУ относится с одобрением, то поправки в законодательство, закрепляющие правовые механизмы регулирования деятельности блогеров, вызывают у него беспокойство.

«Эти поправки принимаются, чтобы «прижать» таких, как я», - предполагает Икрамов. 

В понятие «блогер» по российской версии (владелец сайта с посещаемостью более трех тысяч пользователей) он не попадает. 

Однако ИГНПУ, как и другие правозащитные организации, постоянно готовит сообщения, которые рассылает по нескольким сотням адресов, где, кроме силовых структур Узбекистана, значатся также различные международные правозащитные организации и СМИ, которые нередко публикуют эти сообщения на своих сайтах и страницах. 

По мнению Икрамова, в нынешнем Узбекистане, как раньше в СССР, пытаются контролировать распространение любой информации. Вот уже несколько лет в стране заблокирован доступ к независимым информационным интернет-сайтам (в том числе и к Uznews.net). Теперь власти пытаются изолировать от читателей и другие независимые источники информации о жизни в Узбекистане.

«Неизвестно, кого именно причислят к блогерам в Узбекистане, - говорит Рустамов. – Не исключено, что всех, кто пользуется компьютером, подключенным к Интернету».

Возможно, что к блогам причислят и сообщения в социальных сетях от имени своего аккаунта. Ведь Твиттер к примеру - это платформа для микроблогов, пост в Фейсбуке или в Одноклассниках тоже можно расценить как запись в блоге.

Uznews.net

Комментариев нет:

Отправить комментарий